Приглашаем адвокатов принять участие в работе всероссийской научно-практической конференции на тему: «Обеспечение процессуальных прав адвокатов в уголовном судопроизводстве», которая пройдет 1 июля 2022 года с 10.00 до 13.00 в зале диссертационного совета юридического факультета Кубанского Государственного Университета (Куб ГУ), по адресу: г. Краснодар, ул. Рашпилевская, 43.

Регистрация участников с 9.30 до 10.00.

Организаторы мероприятия юридический факультет КУБГУ и Адвокатская палата Краснодарского края, при поддержке Коллегии адвокатов «Хмыров, Валявский и Партнеры» Краснодарского края.

В ходе конференции планируется обсуждение вопросов:

1. Обоснованность участия адвоката по назначению (адвоката дублера) в уголовном процессе на ряду с адвокатом по соглашению;

2. Обоснованность удаления защитника председательствующим по делу из зала судебного заседания;

3. Обоснованность уведомления защитника следователем о предполагаемых следственных действиях путем направления уведомления в Адвокатскую палату.

Участие в Конференции будет засчитано адвокатам АПКК в качестве повышения квалификации.

Для участия в конференции до 13.00 часов 28 июня 2022 года необходимо направить заявку на электронный адрес или по телефону кафедры уголовного процесса юридического факультета имени А.А. Хмырова.

Телефон кафедры уголовного процесса КубГУ: +7 861 268 59 64, +7 989 232 86 79

e-mail: Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript. (ответственный — Иванов Вадим Юрьевич).

Заочная форма участия будет обеспечена посредством трансляции в Telegram. Каждый участник конференции, участвующий дистанционно, будет включен в группу в Telegram, где будет размещена ссылка на подключение к трансляции

Коллегия адвокатов «Хмыров, Валявский и Партнеры» приняла участие в Международной научно-практической конференции, прошедшей 17-18 марта 2022 года в Кубанском Государственном Университете. Конференция была приурочена к 50-летию образования кафедры уголовного процесса и называлась «Актуальные проблемы судебной, правоохранительной, правозащитной, уголовно-процессуальной деятельности и национальной безопасности». Тема моего выступления называлась: «К вопросу о полномочиях представителя адвокатской палаты в уголовном процессе». Председатель коллегии – Ростислав Хмыров выступил с темой под названием «К вопросу о полномочиях представителя адвокатской палаты в уголовном процессе».

Дело в том, что ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» содержит в ст. 29 указание на то, что Адвокатская палата субъекта РФ создается для того, чтобы представлять и защищать адвокатов в государственных органах, ст. 31 этого же закона говорит о том, что Совет адвокатской палаты обязан защищать не только социальные, но и профессиональные права адвокатов. Больше всего нарушений профессиональных прав адвокатов допускается именно в уголовном процессе, между тем уголовно-процессуальное законодательство РФ не содержит механизма, позволяющего представителю адвокатской палаты защищать профессиональные права адвоката. Таким образом, у адвокатской палаты есть обязанность защищать адвоката, но в силу отсутствия правового механизма реализации указанной обязанности она лишена возможности реализовать возложенную на нее обязанность по защите профессиональных прав.

Между тем, в представлении нашего руководителя член комиссии по защите профессиональных прав адвоката, или как я его называю – представитель адвокатской палаты должен быть наделен полномочиями, позволяющими ему реализовать замысел законодателя, который содержится в ст. 29, 31 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности…», а именно представлять адвоката и защищать профессиональные права адвоката в уголовном судопроизводстве.

Основная идея, которую Ростислав Хмыров старается донести до научного сообщества заключается в том, что адвокат не должен тратить время на обжалование решений и постановлений следователя и суда, нарушающих его профессиональные права, адвокат должен сосредоточиться на защите прав и законных интересов своего доверителя. Вопросами восстановления нарушенных профессиональных прав адвоката должен заниматься представитель адвокатской палаты.

Такой механизм мог бы значительно повысить качество оказания квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве. Обжалование действий и решений следователя и суда нарушающих профессиональные права адвоката именно представителем адвокатской палаты повысило бы, не только качество самого обжалования, но и могло бы сэкономить время защитника, и он вместо того, чтобы тратить его на походы в суды для восстановления нарушенного профессионального права мог бы больше времени уделить защите прав и законных интересов своих доверителей, ну и самое главное такой механизм неминуемо привёл бы к тому, что качество квалифицированной юридической помощи значительно возросло бы.

Из всего выше сказанного можно заключить, что адвокатуре необходимо добиваться расширения полномочий представителя адвокатской палаты в уголовном судопроизводстве. Представитель адвокатской платы должен быть наделен полномочиями не менее тех, которыми на сегодняшний день обладает защитник в уголовном судопроизводстве, что в свою очередь приведет к тому, что статус адвоката повысится, а профессиональные права адвоката будут нарушаться значительно реже.

01 февраля 2022 года вступили в законную силу поправки, внесенные ранее в Гражданско-процессуальный кодекс РФ, которые изменяют статью 446 (Имущество, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам), а также внесены изменения в Федеральный закон от 02 октября 2007 года № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве».

Указанные изменения не позволяют судебному приставу-исполнителю производить взыскание по исполнительным документам на продукты питания и деньги на общую сумму не менее установленной величины прожиточного минимума самого гражданина-должника и лиц, находящихся на его иждивении, в том числе на заработную плату и иные доходы гражданина-должника в размере величины прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации или прожиточного минимума, установленного в субъекте Российской Федерации по месту жительства гражданина-должника. Примениться будет та величина, которая больше для конкретного должника. Например, величина прожиточного минимума на душу населения в РФ для трудоспособного населения составляет 13 793. Величина прожиточного минимума в Краснодарском крае для трудоспособного населения составляет – 12 733 рубля.

Таким образом, если должник проживает в Краснодарском крае и относится к социально-демографической группе трудоспособного населения, то судебный пристав-исполнитель при взыскании денежных средств по исполнительным документам с гражданина-должника при взыскании должен оставлять на расчетном счете должника сумму в размере не менее 13 793 рублей, однако для этого необходимо подать заявление в ФССП, которое может быть подано в том числе и через интернет портал Госуслуги. В заявлении должны быть указаны паспортные данные гражданина – должника, контактный номер телефона должника, номер исполнительного производства, по которому происходит взыскание долга и номер расчетного счета, с которого нельзя списывать сумму прожиточного минимума. Также должник должен представить документы, подтверждающие его ежемесячные доходы и сведения о источниках доходов.

В случае, ели у должника на иждевении находится инвалид или другие иждивенцы, то у него возникает право обратиться в суд с просьбой увеличить размер суммы, на которую не может быть обращено взыскание.
К иждивенцам закон относит несовершеннолетних лиц (п. 1 ст. 21 ГК РФ); граждан, достигших пенсионного возраста, вне зависимости от назначения им пенсии; граждан, признанных инвалидами I, II или III группы.
Нововведение не распространяется на граждан - должников, по исполнительным документам, содержащим требования о взыскании алиментов, о возмещении вреда в связи со смертью кормильца и о возмещении ущерба, причиненного преступлением.

01 июля 2021 года кафедра уголовного процесса Кубанского Государственного Университета совместно с Коллегией адвокатов «Хмыров, Валявский и Партнеры», при поддержке Адвокатской палаты Краснодарского края провели научно-практический семинар на тему: «Усмотрение в уголовном процессе».

В качестве спикеров выступили:

- доктор юридических наук, заведующая кафедрой уголовного процесса ФГБОУ «Кубанский государственный университет» - Гладышева Ольга Владимировна;
- профессор кафедры уголовного процесса ФГБОУ «Кубанский государственный университет» - Семенцов Владимир Александрович;
- профессор кафедры уголовного процесса ФГБОУ «Кубанский государственный университет» - Костенко Роман Валерьевич;
- вице-президент Адвокатской палаты Краснодарского края, председатель Коллегии адвокатов «Хмыров, Валявский и Партнеры» - Хмыров Ростислав Владимирович;
- сопредседатель Коллегии адвокатов «Хмыров, Валявский и Партнеры» - Валявский Александр Викторович;
- адвокат Коллегии адвокатов «Хмыров, Валявский и Партнеры» Краснодарского края - Карпович Никита Владимирович.

Мы были приятно удивлены тому, что зал был полон… Участие в семинаре приняли адвокаты Адвокатской палаты Краснодарского края и Ростовской области, практические работники, а также преподавательский состав ВУЗа. Обсуждение было острым и это не случайно, поскольку, как обратила внимание доктор юридических наук, заведующая кафедрой уголовного процесса ФГБОУ «Кубанский государственный университет» - Гладышева Ольга Владимировна, термин усмотрение в Уголовно-процессуальном кодексе РФ упоминается всего 6 раз. Трижды усмотрение следователя упоминается в УПК РФ и три раза упоминается в УПК РФ усмотрение суда.

Но как мы видим на практике, усмотрением должностные лица пользуются гораздо чаще, я бы даже сказал, злоупотребляют усмотрением.

Чего только стоит вызов адвоката на допрос в качестве свидетеля по делу его доверителя без судебного разрешения. Следователь прекрасно знает, что вызывать адвоката не вправе. Несмотря на наличие свидетельского иммунитета и вопреки требованиям п. 3 ст. 8 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» следователи вновь и вновь вызывают адвокатов на допрос. Разве это не усмотрение должностного лица? Это не только усмотрение, но и как я уже указал выше – злоупотребление, поскольку действует следователь на свое усмотрение вопреки действующему законодательству.

А как быть с удалением защитника из зала судебного заседания, за его активную защиту?
Суд вопреки требованиям ч. 2 ст. 258 УПК РФ вместо того, чтобы в соответствии с требованиями закона отложить судебное разбирательство и сообщить в Адвокатскую палату о неподчинении защитника распоряжениям председательствующего, удаляет адвоката из зала суда, назначает защитника по назначению и как ни в чем не бывало продолжает слушать дело.

И в этом случае усмотрение суда выходит за рамки его компетенции, в связи с чем, является ничем иным, как злоупотреблением.

В ходе работы семинара, совместно с учеными, разобрали конкретный пример применения ст. 91 УПК РФ (Основания задержания подозреваемого), когда заподозренное в совершении преступления лицо длительное время находясь в статусе свидетеля, является к следователю по первому его вызову, а затем, неожиданно, следователь по своему усмотрению задерживает это лицо по подозрению в совершении преступления.

Как ни странно, на практике это обычная ситуация, а ведь смысл задержания подозреваемого заключается в экстренном, неотложном ограничении свободы заподозренного, который застигнут на месте происшествия, когда промедление невозможно, поскольку подозреваемый может скрыться. На практике все искажено и перевёрнуто.

В своем докладе адвокат Валявский А.В. предлагает существенно ограничить усмотрение должностных лиц: «…пусть закон будет перегружен детализацией конкретных норм, но мы спасём тысячи сломанных судеб. Уголовный процесс, это страшное оружие. Процедурой можно просто пытать людей, выбивать показания, заставлять оговаривать себя и других, морально подавить человека, вина которого еще не доказана», сказал он.

Не обошли стороной и одну из самых острых проблем, стоящих перед адвокатским сообществом, а именно необходимость реформирования уголовно-процессуального законодательства. Так, получение разрешения на производство следственного действия в отношении адвоката предусмотрено п. 3 ст. 8 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации».

Конституционный Суд РФ в Определении от 11.04.2019 N 863-О указал: «…Проведение в отношении адвокатов других следственных действий, включая допрос в качестве свидетеля, и оперативно-розыскных мероприятий также допускается только на основании судебного решения в силу предписаний пункта 3 статьи 8 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"».

Однако законодатель, с момента введения в действие ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и до сегодняшнего дня, так и не внес соответствующие изменения в УПК РФ, которые бы регламентировали порядок получения разрешения на производство следственного действия в отношении адвоката.

В связи с чем, на мой взгляд, назрела необходимость в оперативном реагировании на промахи допущенные законодателем, для чего следует расширить полномочия Федеральной палаты адвокатов (ФПА), наделив ее правом законодательной инициативы, которая была бы обязательной для рассмотрения парламентом.

После проведенного научно-практического семинара доктор юридических наук, заведующая кафедрой уголовного процесса ФГБОУ «Кубанский государственный университет» - Гладышева Ольга Владимировна отметила для себя два важных обстоятельства:

1) исключительный профессионализм адвокатов, их неравнодушие к людям, желание сделать что-то важное в жизни, уверенность в своих силах;

2) сохранившееся в профессионалах желание учиться.

В силу требований действующего законодательства, адвокат обязан постоянно совершенствовать свои знания самостоятельно и повышать свой профессиональный уровень (подп. 3 п. 1 ст. 7 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ). Так вот еще одним большим плюсом стало то, что участие в научно-практическом семинаре было засчитано Адвокатской палатой Краснодарского края в часы повышения квалификации.

Со своей стороны не могу не отметить искреннюю заинтересованность Кубанских ученых в диалоге с практиками. И уже сегодня мы обсуждаем возможность проведения следующего мероприятия, которое будет посвящено защите профессиональных прав адвокатов, но как говорится, это уже совсем другая история.

Проблема усмотрения должностных лиц в уголовно-процессуальном праве связана не только с правовой неопределенностью, но и с наличием явных пробелов в процессуальном законодательстве, которые позволяют правоприменителю самостоятельно принимать решения о том, как поступить в том или ином конкретном случае.

С одной стороны, позиция законодателя понятна и вполне обоснована, поскольку дает следователю и суду право некоего маневра, направленного на установление истины по делу.

С другой стороны, если смотреть на проблему глазами участника уголовного процесса, со стороны защиты, то мы увидим, что усмотрение должностных лиц-это не столько благо, сколько беда уголовного процесса, поскольку правоприменитель, зачастую, попирает основополагающие принципы закона, такие как: право на защиту, право на получение квалифицированной юридической помощи посредством выбранного им самим защитника, ничего не стоит в глазах следователя и суда ни адвокатская тайна, ни свидетельский иммунитет, которым по праву наделен каждый адвокат.

Между тем, право на защиту любого лица, подвергшегося уголовному преследованию, должно обеспечиваться государством. Это право не только признается, но и обеспечивается Конституцией Российской Федерации, по крайней мере об этом прямо говорится в статьях 17, 45, 46, 48 и 123.

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2015 N 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве», указано: «…Обеспечение права на защиту является обязанностью государства и необходимым условием справедливого правосудия».

Но и это еще не все. В своем Постановлении от 17.12.2015 N 33-П Конституционный Суд РФ указал: «…Государство, призванное гарантировать право на получение квалифицированной юридической помощи, в силу статей 45 (часть 1) и 48 (часть 1) Конституции Российской Федерации обязано создавать и надлежащие условия гражданам для его реализации, а лицам, оказывающим юридическую помощь, в том числе адвокатам, - для эффективного осуществления их деятельности .

Складывается впечатление, чем больше законодатель и высшие суды Российской Федерации говорят о правах адвокатов и лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, тем чаще их права нарушаются правоприменителями.

Как показывает практика, право на защиту сегодня носит скорей декларативный характер, поскольку сама система уголовного судопроизводства заточена в большей степени на соблюдение сроков, нежели на соблюдение прав участников процесса. Об этом свидетельствует тот факт, что, как только защитник начинает яро отстаивать интересы своего доверителя, следователь и суд стараются сделать все возможное, чтобы избавиться от такого «неугодного» защитника.

Следователь, например, вызывает адвоката на допрос в качестве свидетеля, чтобы в последствии отвести его от участия в деле. Так, согласно п. 1 ч. 1 ст. 72 УПК РФ , адвокат не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он по данному делу участвовал в качестве свидетеля .

Суд, в свою очередь, столкнувшись с активной защитой подсудимого, старается удались защитника из зала судебного заседания за неподчинение требованиям председательствующего. Самое интересное, что неподчинение председательствующему заключается в том, что защитник вновь и вновь заявляет возражения на незаконные действия председательствующего .

Все это происходит несмотря на то, что закон не позволяет следователю допрашивать адвоката в качестве свидетеля, а суду не позволяет удалять защитника из зала судебного заседания. В каждом случае должностное лицо действует на свое усмотрение, прикрывая мотивы своего поведения такими высокими материями, как «установление истины по делу» и «соблюдение разумности сроков судебного разбирательства».
Невольно возникает вопрос о том, а как, собственно, бороться с усмотрением должностных лиц?

Прежде всего, для устранения проблемы, связанной с усмотрением должностных лиц, необходимо реформировать процессуальное законодательство, а именно устранить все существующие пробелы, которые позволяют правоприменителям трактовать закон по-разному. Необходимо также и конкретизировать ряд норм права для того, чтобы процессуальное или следственное действие проводилось в четком соответствии с законом.

Например, порядок получения разрешения на производство следственного действия в отношении адвоката предусмотрен п. 3 ст. 8 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации».
Конституционный Суд РФ в Определении от 11.04.2019 N 863-О указал: «…Проведение в отношении адвокатов других следственных действий, включая допрос в качестве свидетеля, и оперативно-розыскных мероприятий также допускается только на основании судебного решения в силу предписаний пункта 3 статьи 8 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"» .

Однако законодатель, до сегодняшнего дня, так и не внес соответствующие изменения в процессуальное законодательство, которые бы регламентировали порядок получения разрешения на производство следственного действия в отношении адвоката. В связи с чем, суд принимает решение на основании общей нормы, а именно ст. 165 УПК РФ, которая не содержит право адвоката участвовать в судебном заседании, что в свою очередь, позволяет судьям при рассмотрении ходатайств следователя о вызове адвоката на допрос в качестве свидетеля, решать вопрос о том, вызывать защитника в судебное заседание или нет, на собственное усмотрение. Лишение адвоката возможности возражать в суде, а также предоставлять доказательства невозможности допроса защитника в качестве свидетеля, не позволяет ему в полной мере защитить себя от злоупотреблений со стороны следователя.

В связи с чем, на сегодняшнем этапе развития Российской Федерации, я как участник уголовного процесса, не вижу в судебном усмотрении никаких положительных предпосылок. Но все может измениться, достаточно искоренить тот самый злободневный обвинительный уклон, повысить статус судей до пределов, указанных в законе, чтобы судья стал по настоящему независимым и перестал быть придатком стороны обвинения, ну и конечно же, необходимо снизить нагрузку на судей, иначе о какой обоснованности судебного акта может идти речь, если судья впервые знакомится с материалами уголовного дела в ходе судебного заседания.

Подытожив, можно сказать о том, что назрела необходимость в оперативном реагировании на промахи допущенные законодателем, для чего следует расширить полномочия Федеральной палаты адвокатов (ФПА), наделив ее правом законодательной инициативы, которая была бы обязательной для рассмотрения парламентом.

Год от года растет количество обращений в адвокатские палаты субъектов РФ по вопросам нарушениях профессиональных прав адвокатов, о чем прямо свидетельствует информация Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, опубликованная в Российской Газете, согласно которой за два года зафиксирован 1 321 случай вмешательства в адвокатскую деятельность или воспрепятствование деятельности адвоката. Среди них 360 случаев недопуска адвокатов в различные подразделения правоохранительных органов[i].

Если в Адвокатской палате Краснодарского края таких обращений за 2020 год было 21[ii], то за первый квартал 2021 года их количество составило уже 11, хотя еще в 2016 году количество обращений адвокатов за год было всего 7.

Большинство обращений адвокатов связано с вызовами их следователями на допрос в качестве свидетелей по делам их доверителей. Встречаются и обращения адвокатов, связанные с их недопуском к участию в деле, например, ввиду отказа защитника представить следователю соглашение об оказании юридической помощи. Комиссия по защите профессиональных прав адвокатов Адвокатской палаты Краснодарского края столкнулась и со случаем отказа следователем в допуске к участию в деле адвоката в виду отсутствия заявления обвиняемого, находящегося в межгосударственном розыске.

Стремительный рост нарушений, допускаемый правоохранителями в отношении адвокатов, во многом обусловлен отсутствием механизма привлечения к уголовной ответственности лиц, воспрепятствующих законной деятельности защитника.

В части 1 статьи 18 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» говорится о том, что вмешательство в адвокатскую деятельность, осуществляемую в соответствии с законодательством, не допустимо и воспрепятствование этой деятельности каким бы то ни было образом запрещается[iii].

Законодатель предусмотрел запрет на вмешательство в деятельность адвоката с одной лишь целью: обеспечить лицам, привлекаемым к уголовной ответственности, реализацию их конституционного права, предусмотренного статьей 48 Конституции РФ[iv], т.е. права на получение квалифицированной юридической помощи.

Но вот в чем курьез! Диспозиция есть, и она прямо запрещает кому бы то ни было вмешиваться в деятельность адвоката, в том случае, если он осуществляет деятельность в соответствии с действующим законодательством, но при этом отсутствует элемент юридической нормы, который бы указывал на правовые последствия, наступающие в случае несоблюдения диспозиции.

Не могу не подчеркнуть и то, что на институт адвокатуры возложена публичная функция по обеспечению конституционного права человека и гражданина на получение квалифицированной юридической помощи (статья 48 Конституции РФ).

На мой взгляд, именно в связи с данным конституционным положением в Постановлении Пленума ВС РФ от 31.10.1995 № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» указано, что суд обязан обеспечить участие защитника в уголовном деле во всех случаях, когда оно является обязательным в силу ч. 1 ст. 51 УПК РФ[v].

Но как адвокату реализовать гарантированное лицу, привлекаемому к уголовной ответственности, право на получение квалифицированной юридической помощи при отсутствии механизма, позволяющего пресекать действия «правоохранителей», направленные на воспрепятствование законной деятельности адвоката в ходе предварительного расследования? Разве может адвокат полноценно реализовать конституционное право лица, привлекаемого к уголовной ответственности в случаях, когда следователь не допускает его к осуществлению защиты подозреваемого, обвиняемого? Конечно же ни о какой полноценной защите речи быть не может.

Не могу не обратить внимание и на очевидную, если так можно выразиться, привилегию суда, прокурора, следователя и дознавателя, за воспрепятствование деятельности которых предусмотрена уголовная ответственность. Так, в статье 294 Уголовного кодекса РФ, говорится о том, что уголовно-правовая ответственность предусмотрена за вмешательство в какой бы то ни было форме в деятельность суда в целях воспрепятствования осуществлению правосудию, а также за вмешательство в какой бы то ни было форме в деятельность прокурора, следователя или лица, производящего дознание, в целях воспрепятствования всестороннему, полному и объективному расследованию дела. Между тем отсутствует ответственность за воспрепятствование законной деятельности адвоката.

Нельзя не сказать и о том, что Уголовный кодекс РФ не содержит такого понятия, как «адвокат», но несмотря на это предусматривает уголовную ответственность, например, за посягательство на жизнь «защитника» (статья 295 УК РФ) и угрозу убийством, причинение вреда здоровью, уничтожение или повреждение имущества защитника (статья 296 УК РФ).

В статье О.Ю. Бунина и А.В. Чуркина «О несправедливости в уголовно-правовой защите адвокатов и их уголовной ответственности» авторы говорят: «Отсутствие самого понятия «адвокат» в Уголовном кодексе говорит о непоследовательном подходе законодателя. Ведь в диспозициях статей 294, 295, 296 и 298.1 УК РФ, которые устанавливают уголовно-правовую охрану деятельности профессиональных участников судопроизводства, речь идет не о государственном обвинителе, а о прокуроре - значит прокурор, в отличие от адвоката, защищен более последовательно при его работе по всем делам, а не только уголовным»[vi].

В таком случае о каком равноправии стороны обвинения и стороны защиты мы можем говорить?

Как ни странно, но журналисты на сегодняшний день имеют большую степень уголовной защиты нежели адвокаты, поскольку статья 144 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов в случае принуждения их к распространению либо к отказу от распространения информации.

В связи с чем, в целях реализации принципа равноправия сторон в уголовном процессе необходимо повышать роль адвоката, укреплять его независимость. Одним из шагов, направленных на укрепление независимости адвоката, защитника могло бы стать введение в Уголовный кодекс РФ ответственности за воспрепятствование законной деятельности адвоката.

Министерством Юстиции Российской Федерации разработан и размещен для проведения процедуры общественного обсуждения законопроект «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» (в части установления дополнительных гарантий реализации принципа состязательности сторон). Новость об этом была опубликована Минюстом России 01 сентября 2020 года[vii].

В настоящее время текст законопроекта находится в стадии общественного обсуждения и независимой антикоррупционной экспертизы[viii].

Законопроект предполагает внесение изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации, путем дополнения его статьей 294.1 «Воспрепятствование законной деятельности адвоката». Предлагается также внести иные изменения, которые затронут уголовно-процессуальное законодательство. Могу сказать о них лишь то, что все они направлены на установление равноправия стороны защиты и стороны обвинения в уголовном процессе.

Но для целей настоящей работы указанный выше законопроект интересует меня в части введения уголовной ответственности лиц, воспрепятствующих законной деятельности адвоката, а именно добавление в УК РФ статья 294.1.

Указанная норма предполагает ответственность за вмешательство в какой бы то ни было форме в законную деятельность адвоката в целях воспрепятствования осуществлению его профессиональных полномочий, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре, если это деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства.

Диспозицию статьи 294.1 УК РФ, предложенную Минюстом РФ, нельзя назвать безупречной уже потому, что состав преступления образует только такое воспрепятствование законной деятельности адвоката, которое повлечет причинение существенного вреда.

Формулировка, использованная в законопроекте, затруднит привлечение к уголовной ответственности лиц, виновных в воспрепятствовании законной деятельности адвокатов, поскольку, в каждом конкретном деле следователь, отказывая в возбуждении уголовного дела, будет указывать: «…нарушение в действиях должностного лица установлено, но оно не существенное, а следовательно не образует состава преступления…».

Несмотря на несовершенство законопроекта, уже одно то, что он появился, огромное достижение нашей корпорации, которое стало возможно благодаря Федеральной палате адвокатов РФ, представители которой, на различных площадках, обращаясь к власти, обосновывали необходимость введения уголовной ответственности за воспрепятствование законной деятельности адвоката.

Нам остается лишь ждать, надеяться и верить, что  законопроект будет воплощён в жизнь, что, несомненно, пусть не на много, но повысит роль адвоката в уголовном процессе.

[i] Куликов В. Накликать защиту // Российская газета 2021 № 82 (8433);

[ii] Адвокатская палата Краснодарского края [Электронный ресурс]: «Обзор работы Комиссии по защите профессиональных прав адвокатов Адвокатской палаты Краснодарского края за 2020 год». г. Краснодар. URL :// https://apkk.ru/documents/attorneys/apkk/obzor-raboty-komissii/ (дата обращения: 21.04.2021)

[iii] Федеральный закон от 31.05.2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» // Парламентская газета. 2002. № 104. 05 июня.

[iv] «Конституция Российской Федерации» // Собрании законодательства РФ", 04.08.2014, № 31, ст. 4398

[v] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» // "Бюллетень Верховного Суда РФ". 1996. № 1.

[vi] Адвокатское бюро «Антонов и партнеры» [Электронный ресурс]: «О несправедливости в уголовно-правовой защите адвокатов и их уголовной ответственности». URL : // https://pravo163.ru/o-nespravedlivosti-v-ugolovno-pravovoj-zashhite-advokatov-i-ix-ugolovnoj-otvetstvennosti/ (дата обращения 22.04.2021)

[vii] Министерство юстиции Российской Федерации. [Электронный ресурс]: URL : // https://minjust.gov.ru/ru/events/48076/ (дата обращения 20.04.2021)

[viii] Федеральный портал проектов нормативных правовых актов. URL : // https://regulation.gov.ru/projects#npa=107783 (дата обращения 23.04.2021)

Законодатель, с целью защитить адвоката от злоупотреблений следователей и суда, предусмотрел в пункте 2 части 3 статьи 56 УПК РФ указание на то, что адвокат, а также защитник подозреваемого и обвиняемого не подлежат допросу в качестве свидетелей об обстоятельствах, ставших им известными в связи с обращением к ним за юридической помощью или в связи с ее оказанием[1]. Законодатель сделал и исключение из общего правила, указав, что адвокат, защитник подозреваемого и обвиняемого могут быть допрошены в качестве свидетелей тогда, когда сам адвокат или защитник просят следователя или суд допросить его в качестве свидетеля. При этом адвокат или защитник должен получить согласие лица, которому он оказал юридическую помощь.

На этом гарантии независимости адвоката не заканчиваются. В части 3 статьи 8 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» указано, что оперативно-розыскные мероприятия и следственные действия в отношении адвокатов допускаются только на основании судебного решения[2].

В Определении Конституционного Суда РФ от 08.11.2005 N 439-О прямо указано на то, что адвокатская тайна подлежит обеспечению и защите в связи с реализацией своих полномочий адвокатом, участвующим в качестве представителя в конституционном, гражданском и административном производстве, а также оказывающим гражданам и юридическим лицам консультативную помощь. Федеральный законодатель, реализуя свои дискреционные полномочия, вытекающие из статей 71 (пункты "в", "о"), 72 (пункт "л" части 1) и 76 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации, был вправе осуществить соответствующее регулирование не в отраслевом законодательстве, а в специальном законе, каковым является Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»[3].

Указанная правовая позиция была подтверждена Конституционным судом и в Определении от 11.04.2019 N 863-О, в котором говорится: «Проведение в отношении адвокатов других следственных действий, включая допрос в качестве свидетеля, и оперативно-розыскных мероприятий также допускается только на основании судебного решения в силу предписаний пункта 3 статьи 8 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Эта норма, устанавливая для защиты прав и законных интересов данной категории лиц дополнительные гарантии, обусловленные их особым правовым статусом, пользуется приоритетом, как специально предназначенная для регулирования соответствующих отношений…»[4].

Таким образом, адвокат защищён профильным законом, Уголовно-процессуальным кодексом РФ и даже позицией Конституционного суда.

Казалось бы, а какие собственно проблемы могут быть у адвоката, при такой урегулированности вопроса? Ведь очевидно, что допросить адвоката в качестве свидетеля по делам его доверителей нельзя.

Но проблема существует, и она сводит на нет все перечисленные выше постулаты.

На практике, в случае необходимости допросить адвоката в качестве свидетеля следователь обращается в суд.

Судья, руководствуясь частью 2 статьи 165 УПК РФ, которая сдержит судебный порядок получения разрешения на производство следственных действий, рассматривает поступившее ходатайство единолично не позднее 24 часов с момента его поступления, если, конечно, ходатайство не связано со следственными действиями, касающимися реализации утилизации или уничтожением вещественных доказательств и прочего перечисленного в части 3.1статьи 165 УПК РФ.

Из содержания части 3 статьи 165 УПК РФ следует, что судья, получив ходатайство следователя о производстве допроса адвоката в качестве свидетеля, должен принять меры о своевременном извещении следователя или дознавателя и прокурора.

Если мы обратимся к статистке и в качестве примера возьмем статистические данные о производстве обыска, осмотра и выемки в отношении адвоката за 2019 год, то увидим, что доля удовлетворенных ходатайств следователей составляет 92%[5].

Указанные статистические данные позволяют говорить о том, что практически все ходатайства следователя, за редким исключением, удовлетворяются судами. Складывается впечатление, что судьи не читают представленные следователями материалы. Просит следователь разрешить производство обыска у адвоката – свидетеля по уголовному делу, суд, вопреки требованиям статьи 450.1 УПК РФ, разрешает[6]! Просит следователь произвести обыск у адвоката, который вообще никакого процессуального статуса по делу не имеет, суд разрешает[7]. Комиссия по защите профессиональных прав адвокатов Адвокатской палаты Краснодарского края вынуждена вместе с адвокатами, чьи права нарушены, обжаловать незаконные судебные решения.

Естественно, когда речь идет об обыске ни о каком участии адвоката речи быть не может, но в случае, когда следователь намерен допросить адвоката в качестве свидетеля, адвокат по моему мнению, в обязательном порядке должен участвовать в ходе судебного разбирательства. В противном случае защитник лишен возможности возражать против ходатайства следователя. Лишен адвокат и права представить доказательства невозможности его допроса в качестве свидетеля по делу его доверителя.

Возможно, найдутся и те, кто возразит, говоря: «А что мешает адвокату обжаловать судебное решение, разрешающее допросить адвоката в качестве свидетеля?».

Конечно же ничего не мешает. Незаконное судебное решение должно быть обжаловано в апелляционном порядке или кассационном, в зависимости от предпочтений лица, права которого нарушены.

Но проблема заключается в другом. В силу пункта 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.06.2017 N 19[8], с учетом положений пункта 53.3 статьи 5 и части 1 статьи 127 УПК РФ постановление судьи, вынесенное в порядке, установленном статьей 165 УПК РФ, является промежуточным судебным решением, которое может быть самостоятельно обжаловано в апелляционном порядке. По смыслу закона, апелляционное обжалование постановления о производстве следственного действия не приостанавливает исполнение такого постановления.

Таким образом, после вынесения постановления суда о разрешении следователю допросить адвоката в качестве свидетеля по делу его доверителя у следователя возникает право вызвать адвоката на допрос и, соответственно, допросить его, что в свою очередь повлечет негативные последствия для подозреваемого.

Так, в силу требований статьи 72 УПК РФ, защитник не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он ранее участвовал в качестве свидетеля.

В абзаце 2 пункта 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2015 N 29[9] говорится о том, что при наличии любого из обстоятельств, указанных в статье 72 УПК РФ, участие защитника исключается на любой стадии уголовного судопроизводства.

Таким образом, конституционное право на защиту лица, привлекаемого к уголовной ответственности, будет нарушено, поскольку он будет лишен самостоятельно выбранного защитника.

Подпункт "c" пункта 3 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод[10] гарантирует каждому право на защиту при помощи выбранного лично, а при недостатке средств - назначенного защитника.

Я считаю, что для устранения существующей проблемы необходимо дополнить часть 3 статьи 165 УПК РФ и изложить её в следующей редакции:

«В судебном заседании вправе участвовать прокурор, следователь и дознаватель. В случае рассмотрения ходатайства следователя или дознавателя о допросе адвоката в качестве свидетеля, в судебном заседании вправе участвовать адвокат и его защитник».

В заключение можно сказать лишь о том, что законодательство Российской Федерации весьма ориентировано на защиту профессиональных прав адвокатов, однако есть некоторые нюансы, которые нуждаются в проработке.

[1] «Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от 18.12.2001 N 174-ФЗ // Ведомости Федерального Собрания РФ. 2002. № 1. Ст. 1.

[2] Федеральный закон от 31.05.2002 N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»//Парламентская газета. 2002. № 104. 05 июня.

[3] Определение Конституционного Суда РФ от 08.11.2005 N 439-О «По жалобе граждан С.В. Бородина, В.Н. Буробина, А.В. Быковского и других на нарушение их конституционных прав статьями 7, 29, 182 и 183 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». // Вестник Конституционного Суда РФ. 2006. № 2.

[4] Определение Конституционного Суда РФ от 11.04.2019 N 863-О «По жалобе  граждан Зубкова Владимира Владимировича и Крупочкина Олега Владимировича на нарушение их конституционных прав положениями статей 38, 88, 113, 125 и части первой статьи 152 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а также части 2 статьи 7 Федерального закона «О Следственном комитете Российской Федерации»». // Официальный интернет-портал правовой информации http://www.pravo.gov.ru. 14.05.2019.

[5] Сайт в сети интернет «Судебная статистика РФ» http://stat.xn----7sbqk8achja.xn--p1ai/stats/ug/t/15/s/13

[6] Официальный сайт Адвокатской палаты Краснодарского края. https://apkk.ru/wp-content/uploads/2021/02/apellyaczionnoe-postanovlenie-1.pdf

[7] Официальный сайт Краснодарского краевого суда. https://kraevoi--krd.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&name_op=case&_uid=19a65ce3-1687-4641-92d7-048d49504e04&_deloId=1540006&_caseType=&_new=4&srv_num=1&_hideJudge=0

[8] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 01.06.2017 № 19 «О практике рассмотрения судами ходатайств о производстве следственных действий, связанных с ограничением конституционных прав граждан (статья 165 УПК РФ)»//Бюллетень Верховного Суда РФ. 2017. №7.

[9] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2015 № 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве» //Вестник Федеральной палаты адвокатов РФ. 2015. № 3.

[10] Конвенция о защите прав человека и основных свобод. (Заключена в г. Риме 04.11.1950) //Собрание законодательства РФ. 2001. № 2. Ст. 163

Федеральным законом от 17.04.2017 N 73-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации»[1] действующий УПК РФ дополнен статьей 450.1[2], которая содержит особенности производства обыска, осмотра и выемки в отношении адвоката.

Это новелла для российского процессуального законодательства, поскольку никогда ранее УПК РФ не содержал специальной нормы, регламентирующей производство следственных действий в отношении адвоката с предварительно полученным судебным решением, да еще и с обязательным присутствием члена совета адвокатской палаты или иного представителя, действующего по поручению президента адвокатской палаты.

За четыре года действия порядка производства некоторых следственных действий, производимых в отношении адвоката, сложилась определенная практика, были выявлены в том числе и недостатки действующей редакции статьи 450.1 УКП РФ.

Так, в уголовном процессе не урегулирован ни статус члена совета адвокатской палаты, ни статус представителя, уполномоченного президентом адвокатской палаты (далее представитель палаты). Закон не содержит ни прав, ни обязанностей указанных лиц. В части 1 статьи 450.1 УПК РФ говорится о том, что член совета или иной уполномоченный президентом адвокатской палаты представитель, обеспечивает неприкосновенность предметов и сведений, составляющих адвокатскую тайну, при этом закон не раскрывает способ обеспечения сохранности предметов и сведений, составляющих адвокатскую тайну. Статья 5 УПК РФ не раскрывает значение и понятие члена совета палаты и или иного уполномоченного представителя палаты, хотя в пункте 58 статьи 5 УПК РФ говорится о том, что участниками уголовного судопроизводства являются лица, принимающие участие в уголовном процессе.

Но вот в чем курьёз. Из буквального толкования части 1 статьи 450.1 УПК РФ «представитель палаты» присутствует, а не участвует, из-за чего в правоприменительной практике возникают проблемы, например связанные с обжалованием проколов осмотра места происшествия или обыска.

Не редки случаи, когда суды отказываются рассматривать жалобы в порядке статьи 125 УПК РФ на протоколы осмотра места происшествия, поданные в интересах адвоката представителем адвокатской палаты[3].

В целях минимизации рисков отказа судов в рассмотрении жалоб на действия следователей, производивших следственные действия в отношении адвоката, в каждом случае выявления нарушений, «представитель палаты» вынужден не подавать самостоятельную жалобу, а убеждать адвоката в необходимости обжалования следственного действия и оказывать ему всяческое содействие в этом. Между тем, «представитель палаты» исходит не из интересов конкретного адвоката, а из интересов корпорации, поскольку если представители палат не будут реагировать на нарушения, допускаемые следователями при осмотрах и обысках, если не будут обжаловать каждое нарушение адвокатской тайны, допущенное правоохранителями в ходе производства следственного действия, то нарушения будут продолжаться и в отношении других членов корпорации. Все это лишь указывает на необходимость урегулирования вопроса о правах и обязанностях представителя адвокатской палаты.

Как оказалось, обжалование действий следователя представителями адвокатских палат не самая большая проблема. Более глобальным является вопрос вызова представителя адвокатской палаты на допрос в качестве свидетеля. Ситуации бывают абсолютно разные. Неоднократно в практике Адвокатской палаты Краснодарского края встречались случаи, когда «представитель палаты» приезжал на место осмотра, где задержанный адвокат, который по мнению правоохранителей совершал преступление, уже не только написал явку с повинной, но и в присутствии понятых и представителя палаты говорил, за что получил денежные средства и кому планировал их передать.

Представьте теперь ситуацию, когда спустя какое-то время задержанный на месте преступления адвокат изменяет свои показания и говорит о том, что он оговорил себя. Полученные им от доверителя денежные средства никому не предназначались, передавать их никому не планировал, а сведения, сообщенные им сотрудникам правоохранительных органов, являются способом самозащиты, поскольку он опасался того, что его «возьмут под стражу».

В такой ситуации следователь вынужден будет допросить понятых и, естественно, встанет вопрос о допросе и представителя палаты, ведь он тоже присутствовал и тоже слышал сообщенные «задержанным» адвокатом сведения, необходимые для установления истины по делу.

С одной стороны, представитель адвокатской палаты не является защитником задержанного адвоката. На месте следственного действия представитель палаты присутствует с одной только целью - сохранить адвокатскую тайну того адвоката, которого заподозрили в совершении преступления. Если так, то представитель палаты в ситуации, которую я описал выше, может быть признан свидетелем, поскольку свидетелем в силу статьи 56 УПК РФ является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела.

В таком случае Адвокатская палата в лице своего представителя становится свидетелем обвинения. В силу требований пункта 4 статьи 29 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»[4] Адвокатская палата создается не только в целях обеспечения оказания квалифицированной юридической помощи гражданам РФ, но и для защиты интересов адвокатов в органах государственной власти, органах местного самоуправления, общественных объединениях и иных организациях. Таким образом, в случае, если представитель палаты станет свидетелем обвинения, ни о какой защите интересов адвоката речи быть не может.

С другой стороны, представитель адвокатской палаты — это прежде всего адвокат, и не просто адвокат, а адвокат, уполномоченный президентом адвокатской палаты обеспечить адвокатскую тайну при производстве следственного действия. Если рассматривать ситуацию с такой точки зрения, то пункт 3 статьи 8 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» говорит нам о том, что оперативно-розыскные мероприятия и следственные действия в отношении адвоката возможны лишь при условии предварительного получения судебного решения.

К аналогичному выводу пришел и Конституционный Суд Российской Федерации в своем Определении от 11.04.2019 N 863-О[5] указав: «…Проведение в отношении адвокатов других следственных действий, включая допрос в качестве свидетеля, и оперативно-розыскных мероприятий также допускается только на основании судебного решения в силу предписаний пункта 3 статьи 8 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации».

Таким образом, допросить представителя палаты в качестве свидетеля возможно, но только при наличии предварительно полученного судебного решения, которое, в свою очередь, является неким барьером для следователя, но вполне для него преодолимым.

Но к каким последствиям может привести ситуация, при которой Адвокатская палата в лице своих представителей станет на сторону обвинения и будет фактически обвинять своих членов корпорации в совершении преступлений?

Адвокатура последние годы переживает не лучшие времена. Можно сказать, что адвокатское сообщество находится на грани раскола[6]. Надо ли говорить о том, что в случае, если адвокатские палаты через своих представителей начнут выступать на стороне обвинения против своих адвокатов в уголовном судопроизводстве, то у каждого члена корпорации возникнет вполне обоснованный вопрос о том, а для чего, собственно, адвокатуре органы самоуправления, если они не только не помогают адвокатам, не защищают их, а еще и помогают правоохранителям привлекать нас к уголовной ответственности?

Из всего выше сказанного можно сделать вывод, что статус уполномоченного представителя палаты нуждается в законодательном урегулировании.

На уровне закона необходимо:

- раскрыть понятие представителя адвокатской палаты, для чего статью 5 УПК РФ дополнить пунктом 33.1. следующего содержания: Представитель адвокатской палаты – это член совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, на территории которого производятся следственные действия, указанные в статье 450.1. настоящего Кодекса, или иной представитель уполномоченный президентом адвокатской палаты. Представитель адвокатской палаты является участником следственных действий, предусмотренных статьёй 450.1 настоящего Кодекса, с правами предусмотренными статьёй 60.1 УПК РФ.

- Главу 8 УПК РФ дополнить статьёй 60.1 следующего содержания:

1. Представитель адвокатской палаты – это не заинтересованный в исходе уголовного дела адвокат, назначенный в порядке, установленном настоящим Кодексом, для обеспечения неприкосновенности предметов и сведений, составляющих адвокатскую тайну, при производстве осмотра, выемки или обыска в отношении адвоката и имеющий соответствующую доверенность.
2. Вызов представителя адвокатской палаты на место производства следственного действия осуществляется путем направления соответствующего уведомления в адрес адвокатской палаты того субъекта Российской Федерации, по месту которого планируется проведение следственного действия, но не ранее чем за 12 часов до его начала.
3. Представитель адвокатской палаты вправе:

1) знакомиться с постановлением суда о разрешении производства следственного действия в отношении адвоката, получить копию такого постановления, в том числе, с помощью технических средств;

2) участвовать в следственном действии, делать по поводу следственного действия заявления и замечания, подлежащие занесению в протокол;

3) знакомиться с протоколом следственного действия, в производстве которого он участвовал, а также получить копию протокола, в том числе с помощью технических средств;

4) приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя и прокурора, ограничивающие его права.

4. «Представитель адвокатской палаты не вправе разглашать данные предварительного расследования, если он был об этом заранее предупрежден в порядке, установленном статьей 161 настоящего Кодекса. За разглашение данных предварительного расследования представитель адвокатской палаты несет ответственность в соответствии со статьей 310 Уголовного кодекса Российской Федерации».

- запретить любую возможность допроса представителя адвокатской палаты, присутствовавшего при производстве следственного действия в отношении адвоката, для чего необходимо дополнить часть 3 статьи 56 УПК РФ пунктом 3.1. следующего содержания: «представитель адвокатской платы об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с осуществлением обязательного присутствия при производстве осмотра, обыска или выемки в отношении адвоката, за исключением случаев, если о допросе в качестве свидетеля ходатайствует сам представитель адвокатской палаты».

До тех пор, пока не будут внесены соответствующие изменения в уголовно-процессуальное законодательство РФ, представителям адвокатских палат, участвовавшим в следственных действиях в отношении коллег, необходимо помнить о том, что каждый из них прежде всего адвокат, а на адвоката распространяется свидетельский иммунитет, который позволяет ему отказаться от дачи свидетельских показаний.

Возможно, найдутся и те, кто со мной не согласится, поскольку адвокатской тайной в соответствии с пунктом 1 статьи 8 Федерального закона от 31.05.2002 N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю.

В свою очередь, представитель адвокатской палаты при производстве следственных действий в отношении адвоката не оказывает ему юридическую помощь, а лишь обеспечивает сохранность и неприкосновенность предметов и сведений, составляющих адвокатскую тайну, в связи с чем, находится в весьма уязвимом положении.

Вот именно потому, что представитель адвокатской палаты обеспечивает сохранность адвокатской тайны при производстве следственного действия в отношении адвоката, если исходить из духа закона, на него должен распространяться свидетельский иммунитет и обязанность хранить адвокатскую тайну.

[1] "Собрание законодательства РФ", 24.04.2017, N 17, ст. 2455.

[2] "Ведомости Федерального Собрания РФ", 01.01.2002, N 1, ст. 1.

[3] Сайт в сети интернет. Адвокатская газета: «Отказывая в принятии жалобы палаты на обыск у адвоката, суд принял два противоположных решения» https://www.advgazeta.ru/novosti/otkazyvaya-v-prinyatii-zhaloby-palaty-na-obysk-u-advokata-sud-prinyal-dva-protivopolozhnykh-resheniya/. Дата запроса 26.05.2021 г.

[4] Федеральный закон от 31.05.2002 N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» "Собрание законодательства РФ", 10.06.2002, N 23, ст. 2102.

[5] Определение Конституционного Суда РФ от 11.04.2019 N 863-О «По жалобе граждан Зубкова Владимира Владимировича и Крупочкина Олега Владимировича на нарушение их конституционных прав положениями статей 38, 88, 113, 125 и части первой статьи 152 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а также части 2 статьи 7 Федерального закона "О Следственном комитете Российской Федерации». "Вестник Конституционного Суда РФ", N 4, 2019.

[6] Сайт сети интернет. Новые известия: «Российская адвокатура оказалась на грани раскола». Лата запроса 27 мая 2021 г. https://www.advgazeta.ru/novosti/otkazyvaya-v-prinyatii-zhaloby-palaty-na-obysk-u-advokata-sud-prinyal-dva-protivopolozhnykh-resheniya/

Горлов Алексей Сергеевич, ранее возглавлявший Ленинский районный суд города Краснодара теперь полноправный член нашей команды.

От лица коллектива Коллегии адвокатов выражаем готовность оказать новому сотруднику всестороннюю помощь в работе и желаем ему успехов на новом для него поприще.

Предложение поступило от нового Министра Юстиции РФ Константина Чуйченко, который считает, что региональные палаты адвокатов при назначении наказания адвокатам в виде лишения статуса адвоката слишком лояльны к коллегам и не применяют к ним пятилетний срок, по истечении которого лишенное статуса адвоката лицо допускалось бы к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката.

По мнению министра указанный в пункте 7 статьи 18 Кодекса профессиональной этики адвоката срок от 1 года до 5 лет региональными адвокатскими палатами не применяется, а назначаются сроки от одного до полутора лет. В связи с чем, по мнению министра, необходимо установить минимальный срок в случае лишения статуса адвоката 5 лет, в течении которого лишенный статуса адвоката гражданин не сможет быть допущен к экзамену на приобретение статуса адвоката.

Сейчас сложно сказать, на сколько предложенная министром мера повлияет на чистоту кадров адвокатского сообщества, но то, что государство изыскивает всякую возможность регулировать саморегулируемую организацию, основными принципами которой являются законность, независимость, корпоративность и самоуправление, наводит на мысль о том, что адвокатура однажды может утратить свою самостоятельность.